Читать онлайн книгу "Последний император Ойкумены"

Последний император Ойкумены
Анатолий Степанов


Во все времена рождались до неприличия деятельные люди, стремившиеся при поддержке вооружённых друзей и единомышленников завоевать если не весь мир, то хотя бы значительную его часть. Александр Македонский, Чингиз-хан, Наполеон – вот наиболее известные из них, но сколько не менее честолюбивых и достойных славы осталось в тени? В повести говорится об одном из последних – Арнольде Великом, который завоевал мир, заскучал и, как Остап Бендер, решил пойти в завхозы. И с этой целью отправился к повелителю морей Посейдону, резиденция которого размещалась не на нашей скучной планете, а на плоской как блин Земле-1.





Анатолий Степанов

Последний император Ойкумены

Фантастическая повесть



© Анатолий Степанов, 2019

© Издание, оформление. Animedia Company, 2019



Stepanov, Anatolij: Poslednij imperator Ojkumeny,

1. vyd. Praha, Animedia Company, 2019

ISBN 978-80-7499-362-6 (online)


?




Глава 1. Арнольд Великий


Вы говорите: «Время идёт». Безумцы. Это вы проходите.

    Цитата из талмуда






Очень, очень давно в государстве Аквилея, которое разбросало свои города и сёла у подножия Юльских Альп, сидел на троне король Арнольд Могучий. Как и всё население страны, Арнольд происходил из племени вендов, предок которых по одной из легенд в младенческом возрасте был принесён ветром из далёкой Индии на большом листе банана. На индийские корни аквилейцев указывал иссиня-чёрный цвет волос и наличие слона в столичном зоопарке.

Арнольд был великим воином, правители соседних стран теряли аппетит, когда слышали перед завтраком с вершины Доломитовой горы, куда он бегал по утрам для здоровья, громовое рычание и крики:

– Всех убью!!! Один останусь!

Конечно, король Арнольд Могучий немного лукавил – всех убить он не мог, меч бы сломался, да и одному на огромной планете Земля жить скучно. Но короли и князья Паннонии, Норика, Истрии и Далмации ему верили. Ножи и вилки выпадали у них из рук, кубки с утренним кофе выплескивали на гербовые скатерти жижу, которая образовывала крайне неблагоприятные, по единодушному мнению придворных магов, фигуры.

Уныние охватило монархов и их приближенных, но обуздать буйного богатыря они не могли: Арнольд Могучий побивал войска соседей по одиночке и оптом. Он один стоил половины дружины, да и вторая половина его армии была хорошо обучена и вооружена.

Но всё же луч надежды разогнал тучи тоски. Помог случай: в золотых копях Норика нашли необычный самородок.

Добыча золота в здешних местах началась ещё в каменном веке. Один из тамошних пещерных жителей пошёл прогуляться и заодно добыть что-нибудь вкусненькое к обеду. Он подобрал с земли несколько камней, принялся кидать их в самца фазана и последним обломком поразил птицу в разинутый от страха клюв. Фазан инстинктивно сглотнул, камень застрял в горле, и птичка отошла. Довольный дикарь отнёс добычу жене, которая быстро её ощипала и, обмазав глиной, кинула в середину костра.

Готовое жаркое порвали на части, и из него выпал кусочек металла, цветом похожий на фазанье перо. Металл был красивый и мягкий, чем очень понравился дикарке. Она немного подровняла его каменным молотком и вставила вместо переднего зуба, выбитого накануне неуклюжим пещерным медведем.

Прошли столетия.

Во времена расцвета Римской империи местный алхимик в поисках философского камня пробрался в расселину Доломитовой горы и вытащил оттуда окаменевший череп со вставным передним зубом из золота. Будучи человеком разумным, алхимик понял, что вряд ли обладатель этого черепа приезжал сюда в командировку, следовательно, золото местного происхождения. Он набрал мешочек камешков золотистого цвета и отнёс их во дворец римского наместника – алхимика не интересовала добыча золота, его мысли были направлены на создание зубопротезного кабинета. Так были открыты золотые копи Норика, одни из самых богатых в античном мире. Сведений о деятельности античных зубных техников пока обнаружить не удалось.

Самородок формой и размером напоминал козлиную голову. Отчётливо были видны рога, торчащие уши и борода, выпирающие из чешуек слюды, которая часто сопутствует благородному жёлтому металлу. Три дня забойщики крушили кирками пустую породу, но не нашли больше никаких других драгоценных частей тела, даже хвоста.

Боро, король Норика, решил украсить этой головой свой парадный зал, приказав прикрепить её над троном. Однако его придворный маг Сид сделал монарху предложение, от которого тот не смог отказаться: подарить золотой самородок королю Аквилеи. Причина такого щедрого подарка состояла в том, что Сид прочитал в старинной волшебной книге следующее предсказание: «Король страны у южных гор получит в дар золотую голову чёрта и обменяет её у северных троллей на Доспехи Богов, которые сделают этого короля непобедимым и помогут ему завоевать Ойкумену (всю обитаемую Землю)».

Сид, как и большинство учёных того далёкого времени, привыкших читать ночью под одеялом, обладал слабым зрением и не смог прочитать полного названия книги – «ВОЛШЕБНАЯ КНИГА мифов и сказок, Детгиз (детское государственное издательство) 1953 г. до н. э.». Вот полное содержание волшебной истории…

Давным-давно, когда на Земле люди и боги мирно сосуществовали по соседству, в далёкой загадочной Индии проживал бог-проводник Пушан. Дорог в те времена ещё не придумали, и многотысячная армия индийских божеств испытывала из-за этого большие неудобства: или сиди безвылазно в своём храме, или пробирайся через колючие джунгли в соседнюю деревню к родственникам и друзьям со скоростью сто локтей в час. А дойдя, сиди полдня в позе лотоса, выдергивая из тела занозы и заштопывая сари и тюрбаны. Один Пушан, покровитель мелкого рогатого скота (коз), быстро добирался в соседний храм, не теряя при этом божеский вид. А помогали ему в этом те же козы, с удовольствием походя поедавшие самые колючие ветки и лианы. Настрадавшиеся боги, а за ними и немногочисленные в то время индусы упросили шустрого Пушана стать их проводником в соседние и даже дальние селения и храмы, обещав его за это озолотить. В те далёкие времена лгать было непопулярно, поэтому в небольшой срок Пушан превратился в бога-проводника с золотым телом, голова его приобрела рога, заострившиеся уши и троцкистскую бородку на вытянувшемся вперёд лице: козы – пугливые животные и не доверяют чужакам. Добросовестный туристический бог развил такую бурную деятельность, что всего за несколько лет полуостров Индостан покрылся частой сетью грунтовых дорог шириной в небольшое козье стадо. Путешествовать по Индии стало так же легко и приятно, как по Москве на метро в дневное время. Всем стало хорошо, кроме Пушана: он заскучал без дела и опустился до того, что золото на нём потускнело.

Но никакая неудача не сломит оптимиста! Зуд в копытах (ему пришлось изменить форму стопы для удобства путешествия по пересечённой местности) погнал Пушана из родной Индии через горы, реки и долы в далёкую Грецию, где компактно на небольшой горе размещалась камерная община местных богов.

«Вот хорошо! – подумал бог-путеводитель. – Здесь всего полсотни богов на полмиллиона людей, а не наоборот, как на моей родине. Наконец-то мне окажут должное уважение!»

И, конечно, ожидания его не оправдались.

Приняли его, правда, очень тепло! Сам Зевс в парадных одеяниях, начищенных воском сандалиях и с причёсанной бородой вышел навстречу, облобызал и сразу усыновил – признал в нём блудного сына Пана, ушедшего со стадами искать тучные пастбища на край Земли и, по слухам, с этого края свалившегося в Океан. Пушан смирился с потерей двух букв из имени и с головой окунулся в любимую работу – проводить по каменистым греческим тропам (вот где пригодились его новые копыта!) богов и героев по их неисповедимым путям. И заодно прогуливал стада любимых Зевсом коз.

Первые несколько столетий наречённый Пан блаженствовал, а потом опять началось:

– Пан, сюда!

– Пан туда!

– Сгоняй за амброзией!

– Слетай за нектаром!

– Что я, пчела какая-нибудь?!

А Гера, полная молодящаяся дама и Зевсова супружница, совсем обнаглела – стала будить по ночам:

– Веди в туалет, козлоногий! Накачал за ужином нектаром, вот и расхлёбывай!

Как будто он в неё эти кубки заливал. Хорошо хоть, Зевс, увидев их ночью в обнимку, за Пана вступился – дал тумака и велел больше никогда на глаза не появляться, пожалел, видно, приёмного сына.

Пушан, теперь уже Пан, понял, что и Олимп ему не дом родной, но не успел заскучать: ранним утром в его чертог влетела каменная куропатка и свалилась на пол замертво. К её лапке был привязан кусочек пергамента с посланием на языке троллей.

Пан долго жил на свете и знал много языков, живых и мёртвых, он развернул письмо и прочитал:

«Мы, северные горные тролли, призываем тебя, золотой вождь (перевод на тролльский язык слова «проводник»), стать нашим главным и единственным богом Йорлом. Ну пожалуйста! Жалкие людишки викинги дразнят нас. Они говорят, что у них есть дюжина богов, а у нас ни одного! Мы из-за этого часто плачем, и уже все ноги у нас в синяках и шишках – ведь слёзы у нас каменные, как и мы сами. А мы уж тебя уважим! Будешь сидеть на троне и ничего не делать. Не откажи нам, золотой, драгоценный бог! Высылаем за тобой нашего большого друга – северного ветра Норда.

Если даже не захочешь быть нашим богом, приезжай хоть погостить, мы тебя покажем викингам и утрём им носы! Вечно твой слуга, король троллей Мумми».

Бывший Пан прочитал и понял, что это его последний шанс стать главным богом, хоть и единственным, и под землёй, и у тупоголовых каменюк. А уж занятие найдётся: в горах не надёжны ни камень, ни лёд, ни скала. Работы там непочатый край! Он открыл окно пошире и встал на подоконник. Норд не заставил себя долго ждать – налетел, подхватил и понёс на своих ледяных плечах нового великого бога.

– Прощай, Олимп! Прощайте, боги-эксплуататоры! И ты, Гера – богиня ночных ваз! – только и успел крикнуть он.

Но Йорл забыл попрощаться с Зевсом, который был всевидящим (в радиусе сотни лиг от резиденции, разумеется) и очень не любил тех, кто уходит по-английски.

Громовержец метнул пучок молний вдогонку северному вихрю и не промахнулся! Козлиная голова отлетела от туловища многострадального бога путешествий и пропала в одной из щелей отрогов Юльских Альп. Остальное полетело на север к простодушному королю троллей.

Мумми поклялся отдать свою главную драгоценность – Доспехи Богов – в обмен на козлиную голову бога Йорла, при условии, что её предоставит воин королевского или хотя бы княжеского достоинства – Доспехи Богов не пристало носить безродному! Заявление главного тролля попало в печать и разлетелось по всему свету, оставив след в волшебных сказках и легендах и достигнув в конце концов глаз Сида.

Маг, поведав грустную историю Пушана, убедил Боро, что если Арнольд и доберётся до северных троллей с золотой головой чёрта-козла, то те его либо сожрут в сыром виде, либо выдадут ему пластмассовые доспехи китайского производства, в которых он не только не покорит мир, но и мышь победить не сможет.

Король Боро поговорил с монархами-товарищами по несчастью, и те сбросились на подарок Арнольду. Все они и маг с волшебной книгой приехали в Аквилею, на трясущихся ногах подошли к трону Арнольда Могучего и с пояснениями вручили ему драгоценный сувенир.

Арнольд быстро всё понял, пожал руки собратьям (пара переломанных пальцев и один обморок никого не удивили) и сообщил, что отправится на север по морям на корабле прямо завтра, а когда завоюет весь мир, то их не только не обидит, но и поделится с ними добычей или сдаст в лучший интернат для бывших коронованных особ, он пока не решил. Бледные и слегка покалеченные, но всё же довольные соседи шаркнули ножками и отправились восвояси.

Наутро Арнольд наскоро попрощался с женой и сыном-младенцем, дал наставления министрам и генералам, вступил с десятком дружинников на борт лучшей своей галеры и отбыл.

Мир и покой наступили в округе, короли и князья могли теперь по утрам спокойно пить свой кофе и если и проливали его на скатерти, то кофейная гуща стекалась в фигурки зайчиков и чебурашек, а не драконов с пятью жалами на попах. Арнольдово войско тоже не хулиганило, разумно решив отдохнуть от ратных дел и разойтись по домам до особого распоряжения. В школах Аквилеи объявили каникулы.

Ветер и волны понесли галеру Арнольда вокруг Италийского Сапога, на скалистых берегах которого через каждую лигу были врыты высокие столбы, окрашенные в пурпурно-белые цвета, предупреждающие мореплавателей о близости опасного берега. Заодно на столбах была размещена реклама комфортабельных колесниц известных фирм и прелестных загородных вилл в рассрочку под самые выгодные проценты. Через два дня отмели и скалы пропали из виду, и галера вышла на просторы Внутреннего моря.

Поседевшие в боях воины по очереди стояли у кормила, с лёгкостью перенося качку (в походах их желудкам приходилось переваривать камни и речную тину, и ничто не могло заставить их отринуть хорошую еду – морские сухари, запитые добрым вином) и ведя корабль всё дальше и дальше на запад к Геркулесовым Столбам.

Неделя и вторая прошли безбедно. К ночи первого дня третьей недели подул ветерок из знойных пустынь Мальгриба, на него можно было бы не обращать внимания, однако Арнольд заметил под синевой безоблачного неба белую полосу в полуденном направлении. В отрочестве он увлекался мореходной наукой и сразу понял, что белая полоса – это верный признак шквала, и быть шторму!

Полоса быстро приближалась, но галера была далека от берега и тихих гаваней, поэтому король Аквилеи приказал опустить парус, убрать и закрепить мачту и всем спуститься в трюм. Сам же привязал себя за руку к кормовому веслу, золотой самородок положил в мешок из кожи русалки (русалки очень прилипчивы, и изделия из их кожи никогда нельзя потерять – ни на земле, ни на воде, ни под ними), покрепче упёрся ногами в палубу и застыл в ожидании.

Галера была построена из цельной глыбы легчайшей везувийской пемзы, обитой тонкой, но прочной коринфской бронзой, но и она едва не разлетелась на кусочки после удара десятиметровой волны! Судно взлетело над морем, как квадрокоптер, сделало тройное сальто и шлёпнулось носом на гребень такой же огромной волны. Арнольд, привязанный к кормилу, остался цел, но перенёс удар потяжелее поражения боевым молотом. Золотая голова «козлочёрта» выскочила из мешка и шлёпнулась ему в ладони.

В то же мгновение из морских глубин послышался недовольный рёв, и волны словно всосались в поверхность моря. Лёгкий восточный ветерок сдул с неба чёрные тучи, проглянуло закатное солнце.

«А, Посейдон (это греческое имя морского царя, римское – Нептун, монголы, которые никогда моря не видели, его никак не называют) боится золотого козла! – догадался Арнольд. – Может, тот его и в море загнал из-за личной неприязни, кто знает?»

– Свистать всех наверх! – приказал он себе. – Ставить мачту, поднять парус! – предложил уже своей дружине. – Теперь уж я твою, Пан, голову из рук не выпущу ни днём, ни ночью, – шёпотом поклялся он себе, – лучше уж вполглаза дремать, чем проснуться на морском дне. Тогда уж действительно будет козья морда!

И был абсолютно прав: во всё оставшееся время путешествия погода была чудесной, всегда дул попутный свежий ветер. Даже когда прошли Геркулесовы Столбы и повернули направо к бешеному Бискайскому заливу, ничего не изменилось к худшему.

Кроме того, обнаружились многие полезные качества золотой головы: когда надо было галере поворачивать налево, голова Пана подмигивала левым глазом, то же происходило с правым глазом при повороте направо (в сумерках и темноте из глаз исходили лучи света, освещающие путь на сто локтей впереди). Когда же поднималась волна, из золотого рта раздавались нежные звуки флейты, и море моментально стихало. Пиратские судна, которые несколько раз попытались напасть на аквилейскую галеру, немного не доплыв до желанной добычи, неожиданно для себя налетали на подводные скалы или были проглочены гигантскими морскими змеями.

За всё это аквилейцы полюбили золотую голову и уважительно называли её Пан Козлевич.

Однажды ранним утром, когда Арнольд сам стоял у кормила, на него навалилась такая истома, что не хотелось шевелить ни рукой, ни ногой, а глаза остановились на линии горизонта, где из лёгкого тумана медленно поднималось красное полушарие солнца. В это время огромная зелёная ручища с пальцами, соединёнными перепонками, беззвучно поднялась над поверхностью воды и, изгибаясь, как удав, протянулась к мешку, в котором находился самородок. Уже пальцы коснулись шершавой поверхности козлиной головы, но задели за русалочью кожу мешка. Мешок зашевелился, и послышался кокетливый смех, как будто в нём была спрятана не золотая голова, а артистка кордебалета. Арнольд мгновенно очнулся и выдернул мешок из зелёной лапищи.

– Врёшь, не возьмёшь! – стихами выразил король своё негодование на действия морского бога и всё остальное время уже держался подальше от борта галеры.

Английский канал прошли без задержки – Пан Козлевич оказался таким авторитетным, что на этом самом загруженном участке морских путей, где даже рыбы часами стоят в «пробках», галере была устроена «зелёная волна» – её с обеих бортов сопровождали дельфины и кашалоты, осёдланные сиренами с украшенными сияющими синими и красными самоцветами венцами на головах. Не успевших убраться с дороги кораблей, лодок и паромов без всяких разговоров отбрасывали в сторону ударами хвостов. Достигнув чистой воды, эскорт рассеялся в тёмно-серых водах Северного моря, салютовав на прощанье фонтанами воды и задними сальто.

Туманное и навевающее тоску Северное море всё же немного развлекло экипаж обитателей Южной Европы, продемонстрировав чудесный экземпляр айсберга.

Произошло это ранним утром, когда редкое в этих широтах солнце едва обозначилось за горизонтом первым розоватым лучом. Дружинник, стоявший у кормила, услышал из каюты капитана тревожное блеяние и пристально вгляделся в морскую даль. Через пару секунд рядом с ним возник Арнольд с головой Пана в руках, издававшей эти животные звуки и мигавшей всеми своими встроенными световыми приборами.

– Смотри внимательней, Аркадий! Козлевич ещё никогда напрасно не тревожился!

Оба начали буравить взглядами утреннюю полумглу и одновременно ойкнули: в двух сотнях локтей прямо впереди по курсу показалась стена! Она простиралась вверх и в обе стороны от галеры так далеко, что казалось, кто-то решил поиграть в морской бой, а их кораблём обозначил одну из ста клеток своего поля.

Арнольд тут же засвистал в боцманскую дудку, объявляя тревогу, и вместе с Аркадием бросился опускать парус. Примчавшаяся команда схватила вёсла и врубила задний ход, остановив галеру почти у самого подножия стены. Все с тревогой посмотрели наверх.

– Мы что, до Срединной Империи доплыли? – спросил дружинник Артемий (Арнольд недолго думал, кого взять с собой в плавание, выбрав десяток дружинников сверху по списку). – Это их Великая Стена?

Опытные воины мгновенно прореагировали на его слова, закрыв сверху щитами себя и любимого короля. И вовремя: «черепаха» задрожала от многочисленных ударов. Однако на щиты обрушились не горящая смола и камни, а продукты жизнедеятельности чаек, олушей и других «базарных» птиц, таким естественным путём защищавших свои гнёзда. Сначала птички шумно обрадовались своей меткости, но, увидев безрезультатность бомбардировки сдвинутых щитов, разочарованно отвернулись и застыли на яйцах.

Моряки вымыли в море щиты, отплыли задним ходом от стены на сотню локтей и осторожно обогнули плавающую «крепость гадёнышей», как они её назвали, с правой, ближней к берегу стороны.

– Много чудес таится в морских просторах, – задумчиво произнёс аквилейский король, – но это – самое вонючее!

От Северного моря уже совсем без происшествий аквилейцы повернули направо и углубились в суровые шхеры, сильно опережая график, выглядя здоровыми и даже потолстевшими.

Хотя Арнольд не знал, где искать чудовищ с гранитными башками среди сотен заливчиков и проливчиков, он не печалился – у него был надёжный золотой навигатор, «козья морда» старательно сигналила и блеяла в руках короля-шкипера, указывая бородой правильный курс. Последние два десятка поворотов, три сотни гребков вёсел, и бронзовое днище морского лайнера легло на песок тихой гавани.

Моряки после многомесячной прогулки на галере с удовольствием сошли на берег, радостными криками подтверждая своё сухопутное происхождение. Первые же шаги привели компанию к отдельно стоящей серой скале, вытянутой вдоль берега и с закруглёнными углами. На каждой стороне её чернели огромные руны: C2H5OH.

– Он! – Арнольд прочитал две последние из рун. – Куда надо приехали!

За скалой на склоне горы виднелась ровная площадка, к которой вела довольно удобная тропинка. Арнольд и его команда вразвалочку, не спеша поднялись на уступ, понимая, что добрались до цели. Тут же в каменистой почве открылся провал, внутрь которого вела изящная лестница с широкими ступенями.

– За мной, братцы! – поманил верную дружину король. – Путь в оружейный магазин открыт!

Однако попасть в недра к троллям оказалось не просто: лестница заканчивалась полированными чугунными воротами таких размеров, что не только выломать, а хотя бы распечатать их было не по силам даже такой могучей «футбольной команде».

– Надо поискать какую-нибудь ручку или рычажок! – воскликнул озадаченный Арнольд. – У троллей нет чувства юмора, они для смеха не будут приколачивать к скалам такую большую калитку да ещё и полировать её каменными ягодицами!

Искать хитроумное устройство долго не пришлось. Сбоку от двери в стене виднелось прямоугольное углубление явно искусственного происхождения, дотронувшись до которого Арнольд услышал приятный женский голос, проворковавший из расположенной рядом щели:

– Хед идентификэйшн!

– Что-что? – удивлённо спросил Арнольд. – Это по какому? Я тролльский знаю – его в школе для принцев преподают как факультативный.

– Чаво-чаво, оборудование импортное, и молвит оно не по-нашему. Говорят тебе – «проверка башки», да не твоей, а козла золотого, – на чистом тролльском ответил каменный голос. – Подойдёт по размеру – пропустим, но только одного короля, не подойдёт – валите отсюда побыстрее, много тут всяких ходит, Доспехи Богов вынюхивают.

– Слушай мой приказ! – королевским покриком возгласил Арнольд, повернувшись к дружине. – Кругом и на галеру! Если скоро не вернусь, отплывайте от варяжских берегов и направляйтесь в Аквилею без меня. По дороге можете немного попиратствовать, чтобы не скучать – дорога дальняя, да и сухарей может не хватить. А за меня не беспокойтесь – тролли очень грубые, но никогда не обманывают, им для этого мозгов не хватает, вернее – их у них совсем нет, они монокристаллические, из гранита, как мавзолей. Да поторопитесь, могут камнями закидать из озорства! – добавил король уже в спины подданных.

Когда красная повязка последнего дружинника скрылась из виду, Арнольд вложил чудесную голову в выемку, что-то защёлкало, заскрипело, и в огромных воротах открылась потайная калиточка. Аквилейский монарх схватил самородок покрепче и величественно вполз на четвереньках внутрь.

Горные тролли, как и все горцы и горняки, любят пустить угольную пыль в глаза: с обратной стороны ворота были ржавыми, штрек, ведущий внутрь горы, пыльным и вырубленным с максимальной небрежностью и кривизной. Всюду в кромешной темноте метались, дотрагиваясь до головы короля холодными крыльями, летучие мыши, помёт которых толстым слоем покрывал пол выработки, чавкая под сандалиями. Арнольд всю дорогу чертыхался, при этом голова Пана вспыхивала адским светом, поэтому фонарь ему был не нужен, и он довольно быстро добрался до огромного и величественного зала, освещённого каминами с вулканической магмой внутри. Величину зала подчеркивали летучие мыши, тысячными стаями метавшиеся под потолком, не обращая внимания на громадных уродливых троллей с носами в форме баклажанов, заполонивших почти всё пространство. Громовой шёпот, которым они между собой переговаривались, периодически перекрывался визгом стайки мышей, ненароком залетевшей в один из каминов.

В середине зала стоял каменный трон, на котором восседал золотой демон в сверкающих доспехах, с хвостом, мечом и трезубцем в руках, но без головы.

– Майн Рид отдыхает! – невольно прошептал Арнольд, поёжившись и ощутив себя муравьём в этом гигантском зале.

– Ты король? – голосом горного обвала вопросил короля троллище до гнусности ужасного вида.

– Я – да, – храбро ответил Арнольд, постепенно привыкая к обстановке и приходя в себя.

– Возложи голову Йорла на его плечи! – посоветовал тролль, не уменьшая громкости.

Арнольд вспомнил, что Пана здесь называют Йорлом, и догадался, что гнусный троллище – король Мумми. Ещё он хотел сказать, что сначала хотел бы примерить доспехи, но звон в ушах заставил его быстро подчиниться.

– Айн момент! – крикнул он, рванулся к трону, поднял золотой самородок и воткнул его между плеч идола. Послышался колокольный звон, идол привстал на своих золотых копытах и сбросил сверкающие доспехи на каменный, присыпанный золотым песком и мышиным помётом пол.

– Хватай, кланяйся и задом иди обратно к чугунным воротам! – чуть потише и поласковей пророкотал троллище. – Повезло тебе сегодня, клейкоглазый!

– Доспехи Богов будут тебе верно служить до тех пор, пока не пожалеешь об этом, – загадочным тоном зачем-то добавил Мумми.

– Спасибо, не пожалею, – ответил Арнольд, хватая доспехи в охапку и направляясь задним ходом к воротам, непрерывно при этом кланяясь. Потом он выполз из калитки и по инерции продолжил задом наперёд подниматься по лестнице, благодаря и кланяясь.

Свежий ветер продул ему уши и мозги. Арнольд увидел себя на берегу фьорда со сверкающими доспехами в руках. Галеры нигде видно не было.

Пушан, Пан, он же Йорл очнулся после многовекового вынужденного отдыха в прекрасном настроении и самочувствии. Всё время бездействия он находился в полусне, раненая душа его сначала долго не могла решить, что лучше для неё – голова или всё остальное. Она тщательно изучила мнение большинства религиозных и философских учений о местонахождении души и пришла к правильному решению: живое тело без головы или живая голова, лишённая тела, смешны и не соответствуют статусу божества. Вывод: ждать, пока тело не соединят с головой, отдыхая при этом душой и телом от беспокойной работы бога-проводника. Голова была надёжно упрятана в глубине горы на юге, всё остальное находилось под присмотром северных троллей, смазывающих и полирующих его старательней, чем «Ганс» свой «шмайсер» перед парадом. Непонятно почему, но Йорл чувствовал при этой процедуре приятное покалывание пяточного нерва.

«Да с такими помощниками не только в пещере, я во всем мире свой, новый порядок наведу! – было первой мыслью главного бога троллей после воссоединения всех его золотых частей. – Нам и Доспехи Богов не понадобятся».

Как рассказал ему позже король Мумми, доспехи эти из Небесного Эфира сковал бог Велунд своему шефу Тору ко дню рождения в комплекте с боевым молотом. Однако когда крепыш Тор облачился в это сверкающее великолепие и от всей души размахнулся стотонным молотом, то ощутил некоторую скованность в движениях.

«А кого мне бояться? – хохотнул верховный бог белокурых бестий и, поведя литыми плечами, сбросил доспехи на закрытую хмурыми скандинавскими облаками землю. – Пусть достанутся самому достойному из викингов!»

Достойнейшим оказался гнуснейший из троллей Мумми, влекомый синдромом Диогена бродить по ночам среди унылых северных гор в поисках битой посуды, рваного тряпья и другого хлама. Сначала он с презрением отбросил ногой сияющие даже в безлунной мгле Доспехи Богов, слишком уж они не соответствовали признакам хлама, но природная жадность взяла своё. Размерчик был маловат, поэтому Мумми засунул латы под мышку и с кряхтением полез в потайной подземный ход. Доспехи задевали за стенки узкого прохода, и троллю пришлось кое-как нацепить их на себя и прижать к груди и животу лапами. Когда утомлённый и облачённый в Доспехи Богов Мумми ввалился в парадную пещеру, изображая смущённого голого купальщика, в зале проходило перевыборное собрание. Старый король троллей Зулхан уходил на пенсию – собирался провести остаток дней на берегу моря, прикинувшись замшелой скалой.

Десяток самых обросших карликовыми берёзками троллищей битых три часа с пемзой у ртов доказывали древность своих гранитных покровов, когда внимание всех привлёк громкий шум – пред высоким собранием предстал Мумми в сверкающем и лязгающем облачении. Лапы его как бы сжимали, на манер трефового короля, невидимые скипетр и державу.

– Вот он, наш новый король! – проревели все тролли, даже бывшие претенденты, настолько их поразил величественный вид вошедшего.

Вот так северные тролли обрели Доспехи Богов и нового короля.

Но Йорлу удалось навести новый, идеальный для отдельно выбранного народа порядок только в подземных пещерах и штреках – солнечный свет, дающий жизнь всему на Земле, преградил дорогу подземной нежити, которая ещё не готова была окончательно превращаться в мёртвый камень. Новый порядок на поверхности земли пришлось отложить почти на две тысячи лет.

При виде безжизненного берега Арнольд Могучий слегка скис и когда уже по инерции проорал «Всех убью!!!», то с облегчением услышал шлёпанье вёсел по холодной воде. Аркадий, старший дружинник, после очень долгого ожидания предложил своим товарищам не уплывать во всю прыть, а заехать за угловую скалу и подождать, вдруг любимый король вернётся, а не будет съеден без лука и соли каменными чудовищами.

Арнольд на радостях назначил своих преданных дружинников генералами будущей великой армии, а Аркадия – маршалом, себе же оставил скромное звание генералиссимуса. После этого короля облачили в сверкающие доспехи, и он почувствовал себя оператором шагающего экскаватора – все его движения стали быстрыми, точными и не требующими ни малейшего усилия.

«Да я в этом обмундировании смогу биться двадцать четыре часа в сутки с перерывами на перекус!» – с удовольствием подумал Арнольд.

– Кстати о перекусе, – вслух продолжил он, забравшись на борт галеры. – Пора и подкрепиться! Ставьте на стол доброе вино и сухарей сыпьте не скупясь – запасов нам много уже не потребуется, назад двинемся через Балтийское болото, а потом через Германию и Паннонию. По океанам не поплывём – морской царь опять какую-нибудь бурю подбросит, а мы без помощи Пана Козлевича и потонуть можем. Да ещё зацепите вёслами из-за борта водорослей позеленее – что-то зубы качаться начали, это у моряков часто бывает, они от этого водорослями лечатся или лимонным соком.

– Ещё капустный рассол помогает, да где же его здесь взять? – добавил генерал Аполлинарий, считавший себя кем-то вроде знахаря.

– Можешь, пока мы через болото перебираемся, из морской капусты рассол приготовить, – добродушно пошутил Арнольд, у него было чудесный характер, как и у большинства генералиссимусов.

Хорошенько закусив, король со свитой подняли парус и налегли на вёсла. Балтийское море неширокое и довольно мелкое. Рыба хоть и водится, но тоже мелковатая. Хитрые чухонцы, прибрежные северо-восточные жители, научились запечатывать этих мальков в круглые плоские сосуды и торговали ими по всему свету.

– Вкусная-с рыбка-с, спрота-с! – пришепётывали они на рынках в крупных городах Ойкумены. И люди покупали, в основном из-за плоских сосудов – в них удобно было наливать молоко для домашних кошек и мангустов.

Посейдон и его подручные редко посещали это скудное холодное море, Арнольду и его команде не пришлось бороться с волнами и ветром за три дня, посвящённых гребле, но без происшествия и на этот раз не обошлось.

Уже за дождевой завесой показалась вдали грязно-жёлтая полоса тевтонского побережья, когда из воды рядом с форштевнем галеры вынырнула прелестная юная головка со слегка зеленоватыми светлыми кудрями. Арнольд в это время в своих блистающих латах, которые он поклялся себе не снимать нигде, кроме бани, стоял на носу галеры и от скуки поплёвывал в серые балтийские воды.

– Ах! – сказала Русалочка (а это была она). – Как вы прекрасны в этих сверкающих алмазных одеяниях! Вы принц? Возьмите меня в жёны, не пожалеете, смотрите какой у меня кованый античный профиль! Я двоюродная племянница со стороны брата тёщи третьей жены самого великого Посейдона!

– Ты прекрасна, спору нет! Но я уже не принц, а король, и у меня есть жена, тоже с профилем. А тебе, красавица, мой совет: возьми правее и плыви в Данию, там есть принц, какой тебе надо. Вроде его зовут Гамлет или как-то похоже. На вот, возьми сухарика на дорожку.

Русалочка с благодарностью кивнула кудрявой головкой, надкусила белыми хищными зубками морской сухарь и нырнула направо от галеры.

– Плыви-плыви, чудо зелёное! – негромко произнёс король. – Нужна мне жена, от которой рыбой несёт!

Его мысли были уже на болотистом германском берегу, который неуклонно приближался.

– Как-то нас встретят псы-рыцари? – вслух размышлял генералиссимус Арнольд.

Псы встретили Арнольда и его команду серьёзно: набросились стоголовой толпой легко и тяжело вооружённых пеших и конных.

Однако аквилейское маленькое войско к этой встрече было готово: ещё по колено в морской пене выстроилось ромбом – впереди в Доспехах Богов, сверкающих даже под тусклым балтийским небом, король Арнольд с двумя мечами в руках, за ним остальные, закрытые щитами с головы до пят, строй замыкал маршал Аркадий, идущий задом наперёд и тоже весь закрытый щитом. Чтобы он не спотыкался при такой неудобной ходьбе, его привязали к спинам трёх идущих перед ним генералов. В истории ещё не было такого удачного военного строя, тем более что копья, стрелы и мечи отскакивали от сверкающих лат, как от танковой брони, и через пару минут все нападавшие конные и пешие перешли в лежачее положение, оглашая унылые окрестности стонами и предсмертной икотой.

– Как они противно икают! – проворчал король.

– Так ведь чеснока много кушают, вот у них и изжога, – ответил многоопытный Аркадий, – пора нам в конницу переделаться, вон сколько лошадок без дела бродит!

Эскадрон был составлен без труда, и вскоре на песке остались только следы копыт бременских тяжеловозов и тела их бывших седоков, раскинувшиеся в трогательных позах. Половину пехотинцев генералы сложили в овраге в аккуратный штабель, остальные расползлись по кустам. Аркадий, бывавший ещё при отце Арнольда в этих местах, поскакал рядом с королём, указывая путь и вспоминая дорогу получше. Другие псы-рыцари и местные крестьяне, узнав о результате приморской битвы, не препятствовали продвижению генералов летучих, а крестьяне даже снабжали их нашпигованной чесноком провизией и сеном для лошадей, получая взамен полновесные талеры (их довольно много оказалось в седельных сумках подобранных коней).

Ехали не торопясь, опасаясь загнать лошадей (в смысле не продать по дешёвке, а испортить – сломать спину, стереть копыта, порвать удилами рты). К тому же дорога была приятной: на каждом перекрёстке стояли указатели, гостеприимные гаштеты заманивали запахами сосисок и копчёных свиных рулек.

В каждом втором из этих маленьких ресторанчиков путешественников кормили бесплатно: при виде огромного воина в сияющих латах хозяин и посетители вскакивали со своих мест и с радостными криками «Хайль кайзер!» проводили Арнольда с компанией на лучшие места с последующими кормлением и поением на убой. Немецкий язык король знал плохо, он только всё время отвечал «Я, я!» на непонятные вопросы, и ему после этого подкладывали еды и подливали пива. В остальных гаштетах платить всё-таки приходилось, но немного – хозяин хотел получить от «великого кайзера» монетку на счастье, чтобы заключить её в рамку и повесить на видном месте.

Через две недели спокойной скачки, развлёкшись парой стычек по недоразумению с местным воинством, высший командный состав проследовал через Германию и вторгся в Паннонию. В Паннонии в это время было интересно – шло интенсивное переселение народов. Мирные иллирийцы, жившие здесь сотни лет, не знали, что им делать: сначала с востока вторглись гунны – иллирийцы не расстроились, собрали вещи и быстро переехали на юг, к морю. Далеко-далеко от Паннонии, рядом с Уральскими горами племя венгров что-то не поделило с соседями, вспылило и ничего лучшего не нашло, как заявиться к мирным иллирийцам, претендуя на их горы и долы. Иллирийцы были настолько мирными, что, ничего не говоря, двинули подальше, на север, оставив на песке за ненадобностью купальники и надувных уточек. В это же время германцы узнали, что в Паннонии происходит что-то интересное, и заявились туда с севера. Мирное население наконец-то поняло, что его не оставят в покое, озверело, схватило в руки колья и разогнало непрошеных гостей кого куда: венгров – в мадьярские степи, гуннов – в Италию и Франкию, а германцев – обратно через Дунай в их леса и болота.

После этого иллирийцы посмотрели на свою истоптанную и поруганную кочевниками родину, плюнули и ушли на каменистые Балканы, где смешались с тамошними пастухами и обрели долгожданный мир и покой.

Аквилейская конница приняла активное участие, помогая своим соседям иллирийцам. Арнольд понимал, что открыто бороться с многотысячными армиями они не могут, поэтому выбрал партизанскую тактику: неожиданно нападать из засады, пускать под откос поезда из обозных телег, пользоваться методикой Ивана Сусанина. Очень пригодились для последней тактики дорожные указатели, десяток которых вместе с подставками для пивных кружек прихватили в виде сувениров из Германии, особенно применительно к самим немецким захватчикам: толпа мародёров в пенсне и кайзеровских касках идёт и скачет по дороге и на перекрёстке видит указатель «Albehnen 2 km», радуется, что через два километра они найдут деревушку с соотечественниками, пиво и отдых, ломят в этом направлении и попадают в топкое болото со стаей голодных волков, поджидающих их за ближайшими кустами.

С кочевниками поступали обычно иначе: на узкой горной дороге за крутым поворотом сколачивали «черепаху» со сверкающим Арнольдом впереди. Кочевники с визгом и улюлюканьем пускали тучу стрел в странное земноводное, потом в ход шли копья и арканы, но не брало – стрелы и копья отскакивали, не принося урона, арканы никак не могли захватить могучего Арнольда – не придумали ещё такой крепкой петли. Затем, когда обеим компаниям всё это надоедало, гигант в Доспехах Богов выбирался из кучи заостренных деревяшек и с привычным кличем «Всех убью!!!» бросался в атаку.

Однако храбрые животноводы не терялись, а мужественно выпячивали навстречу опасности спины и, внезапно вспомнив о недодоенных верблюдах, устремлялись в свои родные заволжские степи.

Сделав всё, что могла для народа Паннонии, усталая, но довольная могучая микроармия перебралась через горный перевал и спустилась в цветущую аквилейскую долину.

Назло врагам и соседям король Арнольд всё-таки раздобыл Доспехи Богов и доставил их на родину. Пришла пора завоёвывать мир.




Глава 2. Весь мир у его ног







Отдохнув недельку, король отправил правителям соседних стран депеши одинакового содержания, в которых просил поздравить себя с успешным получением Доспехов Богов, предлагал признать его главой Новой Римской Империи (НРИ) (в случае отказа обещал с ними разобраться по-соседски) и откомандировать в его распоряжение по тысяче солдат на срок до трёх месяцев, вооружённых мечами и копьями (можно деревянными, но покрашенными под железо) и запасом сухарей и лука. Солдаты могли быть однорукими, одноглазыми, пожилыми, но с двумя ногами.

Соседи с удовольствием выполнили просьбу императора НРИ, избавившись от половины инвалидов и нахлебников. Долмацкий князь Рагуз на радостях даже прислал в подарок подрастающему сыну императора Леопольду пятнистую собачку местной породы. Долматины – очень полезные собаки, похожие на работящих мужиков, и дома и в поле они незаменимы. Наверняка у Пушкина прототипом Балды был знакомый кобелёк долматин. Кроме того, такой пёс, испачканный в болотной грязи, на природе практически незаметен и может быть использован для весёлых розыгрышей.

Император Арнольд Великий (звучит неплохо) разработал план завоевания мира за три месяца и выполнил его досрочно. В те далёкие времена население Земли составляло всего несколько миллионов человек, и вести кровопролитные сражения не решался ни один властитель. Стандартная генеральная битва проходила таким образом: сначала каждый глава государства, решивший начать военные действия с соседним правителем, методом кнута и пряника собирал войско, находил среди него самого здорового и тупого, выдавал ему устрашающее оружие и нарекал его главным богатырём. На этом подготовка к агрессии заканчивалась. Пешком и на личном транспорте армия захватчиков достигала соседних рубежей, где все, за исключением злостных алиментщиков, отправлялись на нейтральную полосу и далее, заплатив за вход, оказывались на вражеской территории. Потом, найдя большую красивую поляну или лужок, устраивали на ней бивуак и посылали гонцов с грамотой-вызовом к местному королю, царю, князю или хотя бы султану. В грамоте указывались претензии и сумма денежной компенсации в случае отказа от генеральной битвы по уважительной причине. Обычно договаривались битву проводить в ближайшие дни и подальше от жилых сооружений (во избежание случайного поджога).

В назначенный день каждое войско выпускало богатыря для поединка и рассаживалось поближе к месту кровавого поединка. Чей богатырь давал слабину, пугался и убегал, то войско проигрывало и битву, и всю войну. После этого монархи раскланивались, выигравшие получали приз, и все возвращались к своим стадам, полям, кузницам и семьям. Этим-то неписаным правилом и воспользовался Арнольд Великий. Сначала он со своей сборной армией в пять тысяч инвалидов отправился на запад к Германии, Франкии и Италии (Швейцарию он по некоторым причинам оставил в покое). Прознав о том, что Арнольд Великий в Доспехах Богов неуязвим для всех видов холодного оружия – рубящего, метательного и тыкательного, правители этих стран призвали на помощь магов и чародеев с их альтернативными боевыми средствами. Колдуны западной формации отнеслись к заданию серьёзно, предоставив владыкам на выбор самые эффективные боевые хитрости: спотыкательную (с помощью натяжения над землёй верёвки), блудильную (точная копия лабиринта Минотавра с чучелом быка в самом узком проходе) и артиллерийскую (бомбочки с греческим огнём, сушёные грибы дождевики с едкими дымными спорами внутри, тухлые драконьи яйца). Не жалея средств, организовав круглосуточные работы, правители западной коалиции за неделю создали оборонительную линию от Балтийского до Внутреннего моря, назвав её Твердыней ГермаФраИт. На постах Твердыни день и ночь стояла в дозоре сотня тысяч воинов, вглядываясь вдаль, – не видать ли где блеска Доспехов Богов самозваного императора. Но напрасно ветераны изображали лемуров, Арнольд, как и известный Владимир Ильич, пошёл своим путём – через заснеженные альпийские перевалы к швейцарским гномам. Сначала он беспокоился о своём войске – как-то инвалиды перенесут тяжёлые горные дороги? Но оказалось, что все воины-инвалиды были повыносливее его самого – в поисках подаяния каждый из них преодолел сотни лиг самой пересечённой местности. В Швейцарии Арнольд сдал на хранение под хорошие проценты десять талантов золота, которое он частично получил по наследству, частично одолжил на неопределённое время у короля Нории Боро. Горные швейцарские гномы так обрадовались столь солидному гешефту, что подарили Арнольду почти золотую императорскую корону, прекрасно держащуюся на его боевом шлеме, и провели тайными тоннелями через все Альпы в плодородные долины Франкии. Могучий король со своим войском в пять тысяч деревянных штыков оказался в тылу врага, чем и воспользовался: собрав силы в кулак, он ударами в спину загнал противника в им же расставленные блудильные и спотыкательные ловушки, закидав напоследок сушёными дождевиками (греческий огонь и тухлые яйца гуманный монарх решил на первый раз не применять).

Плачущие от безысходности и страха, перепачканные в чернозёме и спорах медвежьего табака (одно из названий гриба дождевика), солдаты западной коалиции сдавались целыми гарнизонами. Предприимчивый завоеватель тут же перевербовывал сложивших оружие служивых в ряды имперских вооружённых сил при условии несения ими гарнизонной службы по месту жительства и вручал каждому авансом по серебряному талеру. Бывшие владыки павших государств встречали императора Арнольда Великого (так его уже все называли в глаза и заочно) на коленях и с ценными подарками на жостовских подносах. Император бил их по плечам плоской стороной меча, принимая в вассалы и данники (каждый становился временным вице-королём с правом замены его Арнольдом после великого всемирного похода).

Оставив на всякий случай гарнизон Твердыни ГермаФраИта нести караульную службу, Арнольд со своей грозной армией направился в Испанию, король которой, морально изнурённый борьбой с маврами, с радостным облегчением забился под крыло императора Арнольда, признавая его право защищать изящных идальго от коварных и бесчисленных почитателей пятницы. Инвалидная команда с удобством разместилась в резных дворцах, с любопытством посмотрела корриду, вдоволь поев после представления бычьего жаркого, запив его терпким андалузским, и после недельного отдыха на пароме переплыла Гибралтарский пролив.

Сразу после высадки на африканский континент опытный Арнольд построил своё войско в каре и провёл для него краткий, но содержательный инструктаж:

– Славные мои воины! – произнёс он достаточно громко, чтобы слышали в задних рядах и всплыла мелкая рыбёшка около близкого берега. – Нас не так уж много, всего пять тысяч, а предстоит сделать то, что не было по силам самым бесчисленным армиям, – завоевать все известные мне страны и покорить их население. Если кому-то из вас знакомы ещё какие-нибудь государства и племена, скажите мне, и мы туда сгоняем сами или пошлём фельдъегеря. Так вот, для чего я всех так срочно собрал: берегите себя в новых неведомых нам странах! Не пейте сырой воды, не ешьте немытых фруктов, не гладьте незнакомых крокодилов, львов и слонов, не снимайте в дневное время панамок! Я – ваш император, но я ещё и ваш отец – в смысле заботы, а не выдачи денег на мороженое и сигареты! Помните и выполняйте мои наказы, и тогда вы вернётесь из похода здоровыми и отдохнувшими!

Долгие и продолжительные аплодисменты взорвали тишину сонного Мальгриба. Седые воины со слезами на глазах плескали и плескали руками до изнеможения. Наконец, сам в слезах, император поднял десницу и объявил начало африканской компании.

Как бы в ответ на это послышался лязг оружия, конское ржание и крики верблюдов. На сцену театра военных действий из-за барханов выскочил сводный вооружённый отряд Мальгрибского Халифата. Впереди многих тысяч воинов, перед группой разодетых в цветные шелка и золотую парчу пашей, султанов, визирей, евнухов и других начальников на громадном коне восседал неимоверных размеров батыр в тяжёлом вооружении с непропорционально маленькой головой. В правой руке он держал копьё в две человеческих длины, левой прижимал к себе щит из кованой бронзы.

Многоопытный маршал Аркадий подошёл поближе к своему императору, готовый перевести с арабского все ругательства, которые по этикету обязан был выкрикнуть поединщик, но азиат проявил присущее своим соплеменникам коварство (а может, судя по размеру головы, был до немоты туп), потому что, не испустив ни звука, пришпорил лошадь и помчался на Арнольда Великого, сильно щурясь от блеска его доспехов. Предводитель войска агрессоров не сдвинулся с места, только поглубже утопил ступни в песок. По лицу его блуждала загадочная улыбка.

Самый могучий арабский воин Саид, откормленный на специальной мясо-лавашной диете, перебивший один половину берберской верблюжьей конницы во главе с верховным шейхом, который перед смертью прохрипел «Саид, зачем ты убил моих людей?», на полном скаку врезался в значительно уступающего ему по размерам Арнольда. Взметнувшееся облако песка закрыло от зрителей сомкнувшиеся фигуры людей и лошади. Затем все услышали звук, похожий на удар снаряда «Большой Берты» по Царь-колоколу, и что-то большое и плоское, похожее на летающую тарелку, со свистом перелетело через бархан и зашуршало по песку с его невидимой стороны. Через минуту с неба свалилась лошадиная туша, но уже без седока. Когда рассеялась песочная пыль, все увидели Арнольда, стоявшего на том же месте, погрузившегося в песок на пядь глубже и продолжающего улыбаться. Потом император погасил улыбку, пристально вгляделся в ряды противника и произнёс с интонацией парикмахера:

– Следующий!

Аркадий громко повторил заманчивое предложение на арабском языке, но никто на него не откликнулся. Все строевые всадники рассеянно поглядели по сторонам, а их лошади и верблюды сделали десять шагов назад. После томительной паузы вперёд робко выехал главный евнух мальгрибского халифа и от лица своего повелителя писклявым голосом стал умолять императора Арнольда принять под своё правление всю арабскую Северо-Западную Африку, обещая своевременно выплачивать все налоги и членские взносы. Единственной просьбой при этом было не отменять обрезания среди арабского населения. При этом он горько плакал, а остальные его соплеменники издевательски хихикали.

Арнольд, проникнувшись комичностью ситуации, посмеялся тоже и торжественно провозгласил Мальгриб единой и неделимой провинцией Новой Римской Империи.

– Арабский язык теперь будет обязательным в школах наряду с английским и русским письменным! – торжественно провозгласил император, чем покорил сердца всех правоверных на многие времена.

Прознав про это историческое высказывание Арнольда Великого, к его громадному государству без боя приложились Абиссиния, Ливия, Египет и вся Малая Азия.

Восточнее со своим непобедимым дефективным войском покоритель Вселенной не пошёл – прошло почти три месяца с начала великого похода, пора было его солдатам поворачивать мозолистые ноги в сторону родных домов, хижин и коробок от холодильников. Поэтому он просто отправил владыкам стран восхода послания, в которых предлагал, чтобы они считали его своим императором и выслали положенную дань на его домашний адрес. В случае отказа он, Арнольд Великий, разберётся лично с каждым неплательщиком (отказавшихся безумцев не нашлось). После этого войско Аквилеи повернуло на запад и через безропотно покорившиеся таинственную островную Атлантиду и почти соседние Грецию, Македонию и Албанию вернулось домой.

А трофеи из завоёванных стран уже везли на телегах, кораблях, вьючных верблюдах и ишаках.

Император, построив на дворцовой площади своё покрытое пылью сотен дорог войско, прогремел:

– Война закончена, всем спасибо! – и приказал выдать каждому солдату по пачке махорки, мешку муки, десятку страусиных яиц первой категории, золотой монете со своим профилем на аверсе и по литографическому портрету императорской семьи. Инвалиды были страшно удивлены таким щедрым подаркам и мгновенно очистили площадь, опасаясь, как бы император не передумал. Арнольд улыбнулся с балкона в спины улепётывающим ветеранам войн, сладко потянулся и сказал через плечо императрице:

– Навоевался вволю, пора и отдохнуть! А не прокатиться ли нам с Леопошкой на кораблике по морю? Вот и архонт Атлантиды Дропад умолял приехать на пару неделек – рыбки половить, позагорать. Пляжи у них чудесные, песок как золото!

– А что, и прокатимся! Я и туники для купания шикарные из Франкии получила, от самого Кердана!

Императорская семья, собрав чемоданы и накоптив пршута на дорожку, на золочёной галере отбыла на восток Внутреннего моря к таинственной Атлантиде.




Глава 3. Атлантида







Морской бог Посейдон уже почти год не ел и не спал. Будь он человеком, непременно бы скончался от истощения и мигрени. Его домочадцы – жена Амфитрита и сын Тритон – не могли понять причины стресса всесильного подводного владыки, печалились и хотели ему помочь, хотя и боялись его гнева: не так давно Посейдон разогнал по морям, рекам и ручьям своих сто двадцать пять сыновей и трёх бывших жен. Но сейчас их любимый муж и отец выглядел скорее озадаченным, чем во гневе. Повздыхав и опустив ко дну головы, мать и сын поплелись к кабинету владыки морей, выпуская из жабр тысячи пузырьков.

А Посейдона мучил вопрос: издеваются над ним атлантидовцы или нет? Будучи подданными морского царя они, как и все жители островов Внутреннего моря, платили ему необременительный налог рыбой и другими продуктами питания, железом и золотом.

На морском дне располагался дворцовый комплекс бога, в котором обитал он сам, его жена, сын и их прислуга, русалки-нереиды, морские коньки, конюхи, кузнецы (подручные Гефеста, одолженные морскому дяде вместе с компактным подводным вулканом на неопределённое время) и прочий мастеровой люд и нелюдь. И всем им были нужны рыба, устрицы, водоросли, одежда, ласты и украшения. Казалось бы, в море рыбы не счесть, но попробуй её поймать в воде изнутри! Удочку закинуть нельзя – поплавок всплывает на поверхность, червяков накопать негде. Вот и пришлось Посейдону облагать данью островных жителей, хотя и требовал он немного – ежегодно с каждого рыбака по корзине рыбы или креветок, с мастерового по горсти гвоздей, амфоре или золотой серёжке для подводных фемин.

За неделю до сбора налога морской бог устраивал бурю на пять минут, которая не успевала ничего потопить или разрушить, но напоминала всем о том, что пришло время оплаты. После этого самые ленивые рыбаки и мастеровые без промедления засучивали рукава и брались за дело.

Через семь дней ко всем полу и просто островам Внутреннего моря по очереди подплывала громадная раковина, запряжённая дюжиной морских коньков, таких могучих, что они больше были похожи на китов, а не на смешных рыбок с закрученными хвостиками. В ней стоял полубог Тритон и дул в двухметровую кручёную ракушку.

Дул так усердно, что налогоплательщики молниеносно складывали в раковину дань и знаками просили побыстрее уплывать – как бы рыба не испортилась и гвозди не заржавели! После этого все жители остров и полуостровов объяснялись жестами два-три дня, пока в их ушах не затихала божественная духовая музыка.

Жители Атлантиды тоже не отлынивали от оплаты, даже отдавали гораздо больше требуемого… но делали это как-то очень странно.

Во-первых, все атлантидовцы затыкали уши кусочками воска, чем сильно обижали сына Посейдона, откровенно отказываясь слушать его любимые мелодии.

Во-вторых, свои обильные дары они не накладывали в грузовую раковину горкой, а аккуратно упаковывали.

Вся рыба, креветки, мидии и другие моллюски были уложены в коробки из какого-то тонкого серебристого металла и обсыпаны кусочками замерзшей воды, причём рыба была выпотрошена и лишена голов и плавников. Железо, золото и посуда тоже были уложены в ящички и завёрнуты в странные толстые полупрозрачные мягкие ткани. Вроде бы жители Атлантиды проявляли аккуратность и повышенное уважение к своему великому богу и покровителю, но на каждой коробке и всех ящичках изящной атлантидской клинописью были выведены странные надписи: «Не кантовать!», «Хранить при температуре 0–10 градусов Цельсия!», «Оберегать от повышенной влажности!», «Беречь от детей!», «Использовать до 01.12.12».

Посейдон, конечно, обладал божественной возможностью заглянуть в будущее, но он не мог понять, при чём здесь Кант и Цельсий, которые ещё не родились, от каких детей беречь гвозди и подковы, почему рыбу и моллюсков нельзя сразу съесть, а надо как-то использовать полгода, и какая может быть низкая влажность в воде!

Всё это бессмертный бог мог ещё выдержать, имея бесконечное терпение (если его не сильно разозлить), но последний случай это терпение уничтожил.

Дело было так.

В одной из коробок, присланных из Атлантиды, кроме выпотрошенных безголовых рыб лежала маленькая коробочка с надписью: «Подарок от производителей». В коробочке, заботливо упакованная в волокна хлопка, притаилась красивая радужная рыбка, весело пускающая пузыри и помахивающая хвостом.

Посейдон тогда ещё подумал о том, какая надпись глупая – производителями рыб могли быть только другие рыбы, постарше, но они вряд ли пожелали бы сделать подарок кому-либо, даже богу морей. У рыб есть всего два желания – поесть и наметать икры.

Несмотря на это рыбка понравилась своим весёлым нравом и блеском глаз. Она не отплывала от бога и его домочадцев ни на шаг, вертелась веретеном и глотала корм из рук, радостно сверкая глазками. Рыбка прожила во дворце около недели, когда одна наблюдательная нереида заметила, что весёлая рыбка сначала проглатывает горстку рачков дафний, а потом в тёмном углу их выплевывает. Дафнии мгновенно улепётывают, и, как говорится, – концы в воду!

Посейдон кинул на кильку божественно пронзительный взгляд и понял, что это не рыбка, а искусно сделанный механизм с хрустальными глазами и пружинным заводом. Этими глазками рыбка испускала невидимые лучи, которые фиксировали всё, что происходит вокруг неё на десять прыжков морского конька. Лучи не расходились во все стороны, а направлялись точно в сторону столицы Атлантиды – города Золотых Врат.

Великий морской бог наконец-то принял решение: принять вид какой-нибудь безобидной птицы, хотя бы чайки, и полететь в столицу Атлантиды, чтобы там всё разузнать и решить, издеваются над ним атлантидовцы или боготворят, как и положено.

Золочёная галера с семьёй Арнольда Великого и им самим плавно входила во внутреннюю гавань города Золотых Врат через эти самые золотые ворота, которые Арнольд уже видел недавно во время завоевания Ойкумены, но всё равно его, как и всех других, охватил священный трепет при виде этой сверкающей громадины.

Под сводом Врат свободно могла разместиться половина родного города Арнольда. На вершине Золотых Врат располагался оркестр человек в двести и гремел медными трубами, литаврами и барабанами в человеческий рост гимны Аквилеи и Новой Римской Империи (хотя Атлантида подчинялась и платила дань Посейдону, получить ещё одного хозяина и покровителя была не против). Одновременно с первыми звуками музыки от пристани отплыла лодка с архонтом Атлантиды Дропадом, направляясь к борту галеры.

В лодке, обитой царственным пурпуром и украшенной розовым жемчугом, никого, кроме Дропада, не было, однако она быстро плыла по каналу, оставляя за кормой тугую струю воды.

– Чудеса! – прошептал про себя Арнольд, но ни один мускул на его мужественном лице не дрогнул.

Остальные путешественники тоже не выразили вслух своих чувств, один юный Леопольд взвизгнул.

Золотые Врата были такими большими не только с целью вызвать трепет во врагах, имеющих намерение напасть на столицу Атлантиды, – они являлись единственным удобным входом не только в столицу, но и во всё островное государство. Громадный остров был окружён коралловыми барьерами, острыми скалами и тройным кольцом рвов. Проникнуть в Атлантиду помимо Врат могли только птицы, но они почему-то избегали такого пути и, как и люди на лодках и судах, сновали через Золотые Врата туда и сюда поодиночке и целыми стаями.

Посейдон, вылетев из глубин океана, как ракета класса «Нептун», мгновенно преобразился в крупную серо-белую чайку и взял курс на Атлантиду.

Будучи одним из самых энергичных божеств, он так быстро махал крыльями, что немного подпалил их концы, которые приобрели при этом красивый чёрный оттенок. Сократив таким образом время на дорогу раза в четыре, клювастый Посейдон засветло подлетел к островному государству и направил свой путь через скалистые берега наискосок к столице.

Подлетая к прибрежным скалам, он решил совершить то, что обычно делают чайки, голуби и некоторые другие умелые птицы, не усаживаясь на ветки деревьев и заборы. И совершил, но почувствовал себя при этом очень странно, как будто пролетел через мясорубку и сложился обратно.

Он оглянулся и увидел, что извергнутое содержимое желудка не упало на скалы шлепком, а размазалось в воздухе, как на невидимом стекле, и медленно стекает вниз.

«Чудеса!» – прокрякал про себя повелитель водных бездн и устыдился – богу такие слова не должны даже приходить в голову!

Почтительно поддерживаемый под локоток архонтом Дропадом, император Арнольд Великий в сопровождении семьи и свиты, в окружении роты почетного караула направился к самодвижущейся колеснице, в которой высокопоставленные особы и архонт просторно разместились и отправились по широкой гладкой дороге ко дворцу. Император чудеса уже не поминал, но рот держал открытым так долго, что императрица потихоньку его ему прикрыла. Путь был недолог, к тому же архонт не давал гостям скучать, показывая проплывающие в окнах храмы, гимнасии, театры, стадионы и просто жилые дома, объявляя их высоту и ширину в локтях и из каких сортов мрамора они построены.

– У вас что, глины и веток нет? – спросил хозяйственный Арнольд князя-кесаря атлантидовцев (официальным властителем был сын Посейдона Атлант, но он был ещё энергичней своего отца и вечно где-то мотался по гостям – то в Индии, то в будущей Южной Америке, то на Чукотке и Австралии у местных богов, божков и идолов, оставляя у кормила островной страны доверенного и проверенного человечка Дропада, который гордился дальним родством с Гераклом и его женой Гидрой). – Зачем на жильё для плебеев (это модное словечко Арнольд подцепил в покорённом Риме) тратить драгоценный мрамор, или чёрный люд под землёй в норах отдыхает?

– У нас нет плебеев. Атлант, хоть и сын бога, не уважает неравенства, а вместо слуг у нас человекообразные механизмы-роботы. Негры здесь не водятся, поэтому и в норы сажать на отдых некого. Самые знатные граждане обитают в роскошных дворцах, а люди попроще в обычных мраморных особняках, не более ста квадратных локтей на человека.

– Чудеса! – всё-таки вырвалось изо рта императора, но, к счастью, этого никто не услышал – колесница громко пшикнула воздушными тормозами и быстро, но плавно остановилась перед украшенным нефритовыми колоннами главным входом в императорский дворец. Этот дворец к приезду дорогих гостей за две недели, работая день и ночь, возвели рукастые атлантидовские каменщики.

Дропад и его помощники помогли царственным гостям выбраться из экипажа и проводили по украшенной крупным жемчугом и янтарём золочёной лестнице в покои.

Покои размером с футбольное поле были украшены коврами, гобеленами и картинами с изображением подвигов Арнольда Великого и его инвалидной команды, по углам располагались скульптуры греческих богов с морским уклоном.

Возле алькова в алебастровых бассейнах мягко шептались фонтаны с прохладной и тёплой водой, красным и белым вином и «Буратино» для Леопольдика.

За виноградными листьями, перевитыми в виде готических букв «М» и «Ж», угадывались комнаты отдохновения. Нефритовые низкие столики были красиво завалены папирусами модного военного и сказочного содержания. На северной стене в полумраке висела чёрная с золотом рама, внутри которой была яркая многоцветная картинка, непонятным образом всё время меняющаяся под приятную музыку и пение невидимого хора.

Увидев это, Арнольд поклялся себе устроить в Аквилее такое же великолепие, ну, может быть, чуть попроще, без белого вина.

Через час гостей после ознакомления их с резиденцией пригласили на скромный ужин, составленный в основном из местных блюд, доселе не знакомых не только супруге, но даже и самому бывалому Арнольду.

Пока скромный, но весёлый ужин продолжался и продолжался, чайка Посейдон летел над островом по направлению к столице, и конца пути не было видно – недаром философ Платон намекал, что Атлантида побольше Африки будет.

– Чудеса! – снова прокрякал чайка-бог и опять устыдился. Он по-настоящему начал терять бесконечное терпение и луч, испускаемый игрушечной килькой, когда на горизонте уже в лучах луны показались золочёные крыши и купола города Золотых Врат.

«Видно, не только калитка у них золочёная!» – пробормотал себе под клюв Главный Моряк, который давненько не бывал в Атлантиде и не видал великолепия современной столицы.

Подлетев к городу, он снизил скорость и сразу понял, в каком месте принимают рыбий сигнал.

Это было неприметное здание из серого мрамора, крышу которого украшал десяток странных, похожих на гигантские морские швабры предметов.

– Антенны! – произнёс вполкряка Посейдон незнакомое слово, которое, вероятно, прилетело из воспоминаний о будущем.

Мягко опустившись на украшенный резьбой подоконник, замаскированный гроза морей заглянул инфракрасным взором в окно, заодно подключив излучение, которое через сотни лет откроет Вильгельм Рентген.

Через две стены он обнаружил комнату, уставленную металлическими ящиками, набитую какими-то шлангами, верёвками и людьми верхом на вращающихся седалищах.

К своему удивлению, небожитель (вернее, морежитель) на широкой стороне самого большого ящика углядел «прямой репортаж» из его собственного подводного дворца с участием Тритона, нескольких нереид, морских коней, командированных кузнецов, подводных садовников, мурен, дельфинов и даже жены Амфитриты.

Более того, эти легкомысленные «дайверы» вместо того, чтобы чинно сидеть на раковинах и болтать, потягивая экзотический напиток «чай» с обратной стороны поверхности моря, напялив на себя «чешую» сухокожих, лихо представляли сцены из жизни олимпийских богов, причём Амфитрита с бородой из водорослей изображала Зевса, а остальные его дочерей, сыновей, кентавров, химер и других доверенных лиц.

История была весёлой и занимательной: Зевс очень любил детей, причём любых видов и сочетаний – своих детей, детей других богов, детей людей, животных и даже рыб, детей богов и людей, богов и животных, людей и рыб и так далее. Причём чем меньше ребёнок от роду, тем заботливее к нему относился Зевс: закармливал амброзией, конфетами, сеном, сухим кормом и червяками, запаивал нектаром, молоком, свежей кровью и помоями. Детишки бегали за громовержцем, как микробы за грязнулей, требуя повышенного внимания, от нетерпения повизгивая, плача и покусывая друг друга. Всё это сопровождалось песнями, плясками и игрой на подводных музыкальных инструментах, исполняемых детьми более старшего возраста. Было задействовано больше сотни обитателей дворца Посейдона, и каждый скакал и вертелся без остановки.

Самое удивительное, что управляла всем действом игрушечная килька! Она с неуловимой скоростью металась от одного актёра к другому и шептала что-то им в уши или отверстия, их заменяющие, то есть совмещала обязанности режиссера и суфлера.

«Лучше бы уж чернила осьминожьи пили, – подумал Посейдон, – чем лили воду на мельницу коварных атлантидовцев!»

После представления Посейдоновы домочадцы, не снимая сценических костюмов, спели на древнегреческом языке песню о лёгкой и весёлой жизни в Атлантиде, где все счастливы и поэтому ежедневно и ежечасно в храмах, на работе и дома благодарят великого морского бога Посейдона, их покровителя и владыку.

Услышав эту миленькую песню, Пося (так называли Главного Моряка только самые близкие друзья и семья) совсем запутался: он понял, что с помощью кильки-шпиона вся островная страна посредством невидимых лучей и железных ящиков, которые в будущем назовут телевизорами, смотрит, как кривляются его семья и домочадцы!

Но при этом они восхваляют великого Посейдона, и все «телезрители» плачут от восторга и почтения к нему. В задумчивости божественная чайка взлетела с подоконника, по птичьей привычке оставив там пометку, пахнущую нектаром и рыбьим жиром, и на автопилоте полетела с закрытыми глазами домой, на дно морское.

Император Арнольд Великий, его жена Агрипина и сын Леопольдик превосходно проводили отпуск. Они ходили на выставки, в кино, музеи, загорали на золотых пляжах, купались, ловили рыбу с палубы яхты, обедали в шикарных ресторанах с ананасами и мороженым на десерт, а по вечерам посещали театры и мюзик-холлы.

На концертных и театральных сценах шли представления по пьесам местных авторов, эпического и сатирического толка, освещавшие жизнь богов. Разумеется, про Посейдона и его славное семейство ставились только правдивые спектакли, в которых лучшие актёры и актрисы были счастливы представить своих добрых и справедливых покровителей.

Дропад несколько раз приводил Арнольда и Агрипину на весёлый спектакль о втором подвиге своего великого предка Геракла, в котором, как утверждает миф, он победил лернейскую гидру при некоторой помощи Иолая, своего личного водителя. На самом деле Геракл не победил, а покорил спортсменку из общества «Трудовые резервы» Гидру Тифоновну, чемпионку Греции по плаванью, на лицо прекрасную, злобную внутри.

Эта выдающаяся спортсменка плавала по Лернейскому озеру не хуже радужной форели. Древние греки и туристы толпами по утрам собирались на берегу, чтобы полюбоваться на прекрасную деву, которая казалась летящей над туманными водами в ореоле жемчужных брызг. Но близко к воде никто не отваживался подойти, чтобы не нарваться на трёхэтажную отповедь из самых заковыристых эллинских слов (хорошо хоть, что матерный лексикон вошёл в употребление гораздо позже, после Куликовской битвы – его изобрели одновременно русские и татарские ветераны, пытаясь подробно рассказать о подробностях сечи).

Геракл, прослышав о прелестной спортсменке, приехал к Лернейскому озеру и попытался игрой мышц привлечь её внимание. Нимфа, как назвал Гидру восхищённый герой, заметила эту гору мускулов, но вместо обычных слов восторга, привычных для его ушей, он услышал несколько выражений, самое безобидное из которых было «Колосс на глиняных ногах». Опустив глаза вниз, сын Зевса увидел, что ноги его запылились в пути и действительно похожи цветом на глину. Как и большинство очень сильных людей, Геракл помнил только последнее из услышанного, поэтому вообразил, что Гидра изысканно отдала должное его мощи и мужественной красоте.

Гидра не всегда отличалась плохим характером. Она росла тихой и послушной девочкой в многодетной греческой семье. Её мать, довольно ехидное существо, по древнегреческой традиции вышедшая замуж за своего брата (эта традиция и привела их к гуманитарной катастрофе – древние греки, как и древние римляне, также предпочитавшие кровосмешение, все до одного вымерли!), любила свою младшую дочку и всегда брала с собой на праздники и гулянья.

Драматическое событие, коренным образом изменившее нрав юной Гидры, произошло в лучший эллинский праздник – именины Зевса. Бог-отец, на радостях изрядно нализавшись столетнего нектара, решил устроить праздничный фейерверк и ничего лучше для этого не придумал, как швырять молнии в облака. Конечно, так было лучше, чем метать огненные стрелы в толпы зрителей, которые с восторгом наблюдали салют, находясь в безопасных долинах и равнинах. Однако повезло не всем: одна из молний, не долетев до облака, попала в случайно оказавшуюся поблизости стимфалийскую птичку, превратила её в пепел, но одна искра отскочила от металлического крыла мифической твари и попала в затылок маленькой Гидры. И она, и её мама ничего не заметили, но после этого у девочки начались сильнейшие мигрени, доводившие Гидру до исступления, во время которого она бросалась на всех подряд, махая кулачками и рассыпая вокруг проклятия. Легче становилось, если опустить голову в холодную воду, вот почему Гидра стала проводить в озере времени больше, чем любая нимфа. Девочке приходилось плавать в Лернейском озере по пятнадцать часов в день, это превратило её в лучшую пловчиху страны, хотя характер при этом не улучшило.

Таким образом, Геракл вообразил, что прелестная водоплавающая дева оказывает ему недвусмысленные знаки внимания, и решил перейти от слов к действию. Забравшись в воду по пояс и заодно смыв глиняную пыль с ног, гигант длиннющей ручищей поймал девушку за пальчики и, как пробку, выдернул её из озера. Рывок был таким мощным, что волшебная искра выскочила из головы Гидры и с шипением пропала в хрустально чистой воде. Эта искра послужила причиной постепенного пересыхания знаменитого Лернейского водоёма, от которого в девятнадцатом веке не осталось и следа.

Чудовищная боль мгновенно перестала разламывать прекрасную головку Гидры. Она очнулась от страшного сна и бросилась на шею своего спасителя, с трудом охватив её двумя руками:

– Теперь я навеки твоя, Гера! – воскликнула счастливая невеста, целуя бронзовые от загара губы сына того, кто на долгие годы испортил её настроение.

– А я твой, любимая Водочка! – щегольнул русским аналогом имени зазнобы восторженный первый парень на Балканах.

В весёлом музыкальном спектакле, называемом «Второй подвиг величайшего героя Греции Геракла, или Куртуазные приключения на пресных водах», зрители знакомились с замечательными соплеменниками, хотя и не совсем человеческого рода.

Леопольдик театры не посещал, а, посмотрев по телевизору мультфильмы или поиграв в компьютерные игры, ложился в постель, убаюкиваемый ласковыми атлантидовскими нянями.

Да, как легко можно догадаться, Арнольд и Ко попали не в первый, а в двадцать первый век!

Вся Атлантида была отделена временным барьером от античного мира, а Золотые Врата, как ворота в шлюзе, опускали или поднимали людей и судна в прошлое и будущее. Такой временной парадокс устроил вездесущий Атлант, который с помощью гениального учёного Попандополуса соорудил из острова гигантскую машину времени, расширил его в несколько раз и населил добровольцами одного из параллельных миров, которые возникли в конце двадцать первого века при попытке создания яйцеголовыми учёными управляемой термоядерной реакции.

Термоядерный реактор успешно заработал, ядра водорода слились в гелиевые, но при этом возникли новые Солнца, создавшие вокруг себя свои собственные миры. Проникнуть из одного мира в другой люди не могли, а боги легко, особенно такой энергичный, как Атлант!

Арнольд уже и не мечтал устроить у себя в Аквилее такое разнообразие чудес, но старательно снимал их подаренным Дропадом шикарным фотоаппаратом.

Опустившись на морское дно и удобно устроившись в ракушке-троне, Посейдон решил созвать Совет. Совет собирался только для решения проблем мирового масштаба или когда морскому богу хотелось сыграть в покер.

В его Совет входили только знаменитые капитаны: Немо, Блад, Сильвер, Америка, Врунгель, Сорви-голова, Пятнадцатилетний (в покер приглашался играть только по маленькой) и Всадник Без Головы.

Всадник не был капитаном и даже моряком, но на каком-то Совете он появился с капитаном Сорви-голова, и все его полюбили – за всё время существования Совета Всадник ни разу не сказал ни одного обидного или грубого слова. А когда он не был согласен с общим решением, то сообщал это при посредстве коня и всегда по делу.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/anatoliy-stepanov-24298023/posledniy-imperator-oykumeny/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



Если текст книги отсутствует, перейдите по ссылке

Возможные причины отсутствия книги:
1. Книга снята с продаж по просьбе правообладателя
2. Книга ещё не поступила в продажу и пока недоступна для чтения